Артём Ушканов
СТИХОТВОРЕНИЯ
***
семейное древо воды — вплоть до потопа, да и потом тоже
[…]
остов листвы его — соединение точек-капель, образующих остров
[…]
из одной капли уксуса и искýса прострутся ветви конструкции древней, чтоб веры коснуться
[…]
шок и порыв в руину — к той колыбели необыкновенной, где собачий лай из крана: невроз дров и охры одышка
[…]
водяные детальки в перспективе скосов и срезов: гранулы зрения сгорают долго, сдвигаясь с рельсов, движимы долгом перед огромным лесом —
[…]
хочешь, лейся по брёвнам, здесь я подробно останавливаться не буду, моё дело — песня
её и пою в ожидании чуда
1.
остаётся идти к ручью
он откуда здесь верь чутью
[…]
чтоб зерно отделить от плевел и подняться на новый level воспламени его как свечу
2.
сквозь камень души пробейся развей завесу
грехи сокруши
как локон вокруг завейся
как вспышка далёких ресниц на пороге рук
освети луга лаг под пóлогом слуха летящий звук
не ругай меня, золото
упаси меня, комната, ругая другое —
из края покоя
вдруг
в край где непостоянство и беспокойство
сходятся чтоб обняться по-детски просто
поломанный прутик пруд обоюдоострый
беззвучный стук
22.04.22
из света в свет но как непросто
произнести всё это вслух
и я б ответил на вопрос да
твой интерес давно потух
быстрее молнии быстрее
всего что может навредить
как невозможная идея
о сокрушительном пути
по лестнице святых
повисли
слова описывающие вираж:туда-сюда в широком смысле
СТИХОТВОРЕНИЕ-ВИТРАЖ
ИЗ ЭДУАРДА АРТЕМЬЕВА
Повторяйся, пожалуйста. Есть слишком важные вещи:
волновая природа снега
тянущийся зелёный холод в осцилляторе советского синтезатора
это выше чем честность чем искренность
частицы снега приземляются на водную гладь
нотных линеек
есть слишком важные вещи
*
*
повторяйся пожалуйста
***
Успеешь ли думать? Да где там
узнать расстояние
между точкой, где Я в не-Я
переходит и точкой где маются знания
бесполезным ответом
Начать бы с чего-то, что может быть только
способностью, принципом,
прозрачной иголкой, взлетающей снизу —
беспечной и робкою спицей
не порти вниманием страницу бумагу не комкай
***
атомы ив на нити в поразительном мифе обнулились и тонут по-своему — часто-часто
[…]
несносна сна насыпь — орнаментальная заря сочится снова в мыслях зёва, на шее прыти
[…]
зелень испуга, искупление звуков — вращаясь в роще, с прошлым прощается
[…]
с Вы — завывает, с Ты — застывает, зарывая рвы как рты зашивая: освящая швы
***
хнычу обо всём по порядку:
богословие слуха
злоба грызёт изнутри — снаружи нарастает нагар — ну же, что за желание ты загадал? в этой стуже звонит каратал спрятан в неё как в подвал, повторяет ноту одну и ту же
сквозит, сушит бывает и не такое —
не передать словами, не найти лекарства
[…]
на последней паре избежал конвоя, не дождался царства
[…]
никогда не сбывайся
с такими отсветами ответы попросту ни к чему
*
звезда взятая как средоточие лучей есть зачёркивание ничейной точки в которой течёт ручей, где само понятие ничейности, оживая, становится горячей, случайные отблески и духовные лики вещей сшивая в звёздные блики
***
«марать лучше чем писать» — это точно
точку поставив, понимаешь, что только теперь нечто по-настоящему начинается — ночь на часах — точь-в-точь мчащийся сахар из тростника — трос никак не протянуть, остаётся сидеть тут, ждать следующего витка, попутно оставив пару остовов-каракуль на страницах красной книги, похожих на облака
взглядом далекá обвязав наподобие нитки
СОВСЕМ УЖ ВОДЯНАЯ СТРУКТУРА
Самое интересное происходит в пригороде зрения, на дальних поездах внимания.
Нечто случается — заставляя максимально забыть о цели визита и просто расплываться снова и снова, пока не превратишься в совсем уж водяную структуру с расходящимся во все стороны нимбом.
***
эта лампочка перегорела, когда мне было пятнадцать а эта — четырнадцать: целая светоинсталляция без света
белая глянцевая планета посреди неё стéла —
фонарный столб хрипящий в рацию
«цветмет чермет приём» —
отвечаю «приём» вопреки ratio
вроде я не при чём мог бы и в стороне остаться
но больше целых лампочек в этой стороне не осталось
***
теперь домой жизнь выдалась не Бог весть какой, зато есть покой и срываются с веток боль и бодрость в порыве света — ныряя под своды подземного перехода, дышат преображённой природой бетона полутона
[…]
в свете цепком мгновенным слепком просыпается краска все произнесённые слова всплывают со дна
[…]
прощальным прозрением тонко смеётся мелочь в карманах/картонках попрошаек, тишине не мешая нисколько
теперь — домой
***
наконец-то облетает нагота с берёз
невозможно тёплым дыханием снегопада —
худо-бедно их белизну сберёг
о прочем осталась одна догадка
пока это всё происходило тайно
и приходилось узнавать подробности как-то окольно
снегири загорались во сне спонтанно
но проснувшись гуляли по мне спокойно
даже пели иначе звуча нежели
раньше (или мой слух стал тоньше?)
не дисторшн истошный но скрежет нежный
хотя мотив остался тот же
теперь идя по белеющему бульвару
я утопаю в снегу как в берёзовом соке
и взглядом упорно брусчатку буравлю
всего прочего черты пытаясь отыскать всё-таки
***
а что как воскресшие руки не смогут обнять
расколотое естество в половину пятого
или в половину седьмого
ничего такого в рукавах не спрятано
ничего такого
по сравнению с тонкостью
тугоплавкостью ковкостью колкостью
старого материала который душа растеряла
все временные координаты нужны лишь для вида, для рифмы на худой конец, а так — бесполезный ворох
интереснее свечение на другом конце
самодельного средства для переговоров
***
Воскресать натужно и бесполо,
не болея временем-пространством —
так, что не удастся снова три тире поставить в послесловии, и вообще — хоть чем-нибудь занять себя…
в стенах вечно чуждых постояльцам
тяжело ответить, что страшнее:
это или брак рождения с траншеей —
но чему-то нужно состояться
пусть теперь тебе другие области приснятся:
может, кто-то по догадке сердца
зрение перенаправит туда, где снеговое… брезжится,
и ранит ранит
***
я сначала решил что ослышался
долго стоял отнекиваясь
и тогда прямо в руки мне осыпался
набор букв, образующий слово некое с
непереводимым оттенком смысла,
без приставок / суффиксов / корней:
*словно кто-то долго смотрит с мыса
в даль — не концентрируясь на ней*
***
— цвéте, печалься! — притом чревато тусклее, чем когда мы были детьми и не собирались отчаиваться
когда языки сплетались в ошибках любовной речи
верб verb (верб глагол) камней stone (стон камней или даже камень камней — как песнь песней)
когда подбирали слова без оглядки: не резко ли?
и с радостью кричали друг другу «тварь» и «мразь»
имея в виду лишь творение и мороз
в нас отражающиеся как в зеркале
***
прости я подсмотрел в твой телефон
но все вокруг ведет себя не лучше
заглядывает то ли в мозг то ли в душу
разглядывает то ли передний план то ли фон
а на фоне а на переднем плане
в некой форме на языке пламени
горечь соприкосновения напоминает о таинстве в котором каждый уловлен c рождения но начинать приходится издалека
словно мы и не были знакомы никогда
только совершали едва
уловимые спорадические движения полные одинокой боли
пока не обнаружились мостóм и местом,
где ладонь, открываясь навстречу, становится жестом,
идеальным прибором для иных движений в таинстве брата
оберегать — значит заботиться о береге, а оно тебе надо?
потеряй, чтоб сберечь
будь благословенна моя в тебя протянутость
твоя в меня потерянность
ДВА ПРОБУЖДЕНИЯ
Ульяне Барановой
1.
По утрам в ушах звон, словно стеклянные палочки стучат друг о друга наподобие хвойных иголок. В природе нет тишины (но в голосе есть). Солнечный луч — ещё одна игла, но нежнее: такая не оставит следа. Речь солнца — тоже волны: для удобства назовём их солны. Возможно что-то внеприродное научит молчать: «Silentium!» (Тютчев), «Голосом работает поэт (Мандельштам)», «Поэзия как молчание» (Айги). Естественный отбор противоестественен — в этом нет ни загадки, ни улыбки. Волны солнца. Солны. Вольница.
2.
украшенный илом хор крон в ста ваттах от солнца по утрам будит
хотя я-то чаю омута — к нему так привык, что уже не прóпасть, а проспать вдохом восхода чудится среди паутинок тины, повисающих, как удары робкого сердца
***
север разорванной земной Сибири исчисляется исчезанием, строкой испаряющейся сирени —
слеза её, по ветвям слезая, промывает зрение,
покрывается инеем зелень злая на сквозняке, сквозь никем не согретую местность проступает другая — родная
и не вой ивы подёрнутый синевой и не сверх-субъект невыносимый
(кроме которого ничего толком нет)
—
гул колокольных наречий, увечий нанести в принципе никому не способный
приветствует
***
облачные хранилища — реально на облаках: кучевых, гигабайты информации свалены в кучу
солнечный диск просит: введите капчу
ввёл и свободен, гуляешь вдоль площадей, вдоль прозрачных людей, на подходе сирень, клей и полдень — а будет ещё светлей! — в этом есть даже нечто зловещее, пока не заметишь растение в небе, проросшее из излома кислого — мыслью сломанной слоится, на точки дробясь, в незнакомой среде опять и опять
***
пасть в самую юную из всех метелей где детали ещё не успели ещё не устали, а прочее продолжает дышать
мне не до тайн — я хочу танец, стопами обнять землю, тихо дышать
а если нельзя то вообще не дышать — продолжаясь музыкой в гулком зале, словно мне по-прежнему прядь травы вправлять переменным током
словно мне по-прежнему нужно о многом сказать
добру в пику нежному злу вопреки никому толком
***
капелька крови как сфера с моделью Божьего Града — с градом снег вперемешку, такая награда а я-то
пишу венок сонетов к ране — к ранней заре, «которая втайне»…
впрочем, к чему это? — мучать себя и прочее, кому это нужно?
лучше отпустить вожжи, вот же оно, тут, готово сказать маршрут, только и ждёт случая
Божий Град в свалявшейся простыне — восстановление природ всех вещей
облако вмещает в себя небо, а не наоборот
при таком раскладе — зачем мне небо вообще?
***
1.
тело моё! хватит с тебя чепухи —
нет никакого плена, только черёмуха, пух, пелена,
согревающие на любых сквозняках —
призванные возникать из ниоткуда
2.
взгляд из призмы в плывущее облачко — поздних искр скрыт вихрь, поднимающий вверх
[…]
снятие дуализма резонно, новая духовная призма — ризома
[…]
град мне за шиворот приземляется как гладкие камушки слов пока не настанет слом
3.
там мне вручат уже совсем другой камушек
буду как птичка на одной из земных кормушек
***
отныне ничего не разобрать — иначе не соберём обратно
никакого анализа, теперь синтезы — наши тезисы
синусы вместо лестниц
ворох ворса, волнение волос (это всё вместо рифмы, чтобы сберечь голос)
отныне лепим из солнечных лучей мальчиков зайчиков и отправляем восвояси — пусть в печальный час расходятся полукру́гами