Георгий Урушадзе на «Хорошем тексте». Разговор о литературных премиях
На портале Школы «Хороший текст», которая стала партнёром премии «Лицей» в 2018 году, прошло интервью директора премии Георгия Урушадзе. Вопросы задавал не журналист или редактор, а пользователи портала и авторы, планирующие участие в «Лицее».
Аглая: Георгий, литература — это явно не забег, где просто видно, кто пришёл первым, а кто вторым. При этом премия вроде как претендует на расстановку авторов по призовым местам. Есть ли в этом реальный смысл (Сорокин обошёл Улицкую на полкорпуса) и зачем вообще это делается?
Георгий Урушадзе: В нашей стране издаётся ежегодно порядка ста тысяч книг. В этом море нужно как-то ориентироваться. Премии дают такую возможность. Да, это не спорт. Но общественное мнение требует найти «лучших». Хорошо, что премий около трёхсот, и каждый (и читатель, и писатель) может найти «свою». Ещё один плюс премий — они привлекают внимание издателей, иностранных литагентов… Лауреаты «Большой книги», например, сразу заключают договоры и переводятся на 20-30 языков.
Семён Исаев: Скажите, пожалуйста, удалось ли «Большой книге» открыть какие-то новые имена, или там вечно один и тот же перебор десяти-двадцати авторов?
Георгий Урушадзе: Согласитесь, Семён, есть любители делать выводы, не изучив «матчасть». За 12-летнюю историю «Большой книги» в Длинном списке оказалось около трехсот работ, в Списке финалистов — более ста. Именно эти списки важны для оценки премии. Награждены были (вместе с лауреатами приза читательских симпатий, приза «За вклад в литературу») больше семидесяти человек. Открытиями «Большой книги» были Евгений Водолазкин, Гузель Яхина, Мариам Петросян, Марина Степнова, Вадим Ярмолинец, Алексей Сальников… Много имён — посмотрите.
Юлия Линде: Георгий, отправляю Вам чёртову дюжину вопросов (да, их ровно тринадцать, надеюсь, Вас это не испугает). Все вопросы про «Лицей».
Скажите, пожалуйста, когда станут известны имена экспертов и состав жюри.
Георгий Урушадзе: Состав совета экспертов «Лицея» будет объявлен буквально на днях. Про жюри расскажем весной — жюри начнёт работу 15 мая.
Юлия Линде: У многих литературных премий со временем складывается определённый «формат», то есть эстетические предпочтения. Можно ли говорить о том, что после первого сезона уже наметились некоторые тенденции? Например, обращение к современности, драйв и многоплановость (произведения лауреатов первого сезона разнообразны, и складывается впечатление, что члены жюри стремились наиболее полно представить литературный процесс).
Георгий Урушадзе: «Лицей» работает с текстами, которые присылают авторы или номинаторы. Соответственно, только от них зависят «формат» и темы. Эксперты выбирают только по критерию качества.
Юлия Линде: В коротком списке первого сезона нет ни одного произведения для детей и подростков (впрочем, есть в неофициальном длинном списке), значит ли это, что детским писателям лучше принимать участие в конкурсе «Книгуру», а «Лицей» — премия «для взрослых»?
Георгий Урушадзе: Знаете, на соискание «Большой книги» ни разу не выдвигалось произведение для детей. А почему? Правилами-то не запрещено.
Выдвигать и на «Лицей» можно, ограничений нет.
Юлия Линде: Планируется ли в ближайшие годы номинация «Драматургия»? Почему драматургию решили не включать в первых сезонах?
Георгий Урушадзе: Для драматургии нужен отдельный совет экспертов и отдельное жюри.
Юлия Линде: С чем связано сокращение времени приёма рукописей в этом сезоне?
Георгий Урушадзе: С просьбой экспертов. Но не исключено, что приём работ будет на несколько дней продлён (тсссс, это пока секрет)
Юлия Линде: Почему лонг-лист не узаконен и считается неофициальным? Будет ли он вообще во втором сезоне?
Георгий Урушадзе: Пока понятия «Длинный список» нет в Положении о премии, он будет неофициальным. Для того, чтоб поддержать талантливых авторов, чтоб показать редакторам и критикам новые имена.
Юлия Линде: В положении о премии не указано, сколько раз можно номинироваться победителям предыдущих сезонов, возможна ли теоретически ситуация, когда один и тот же автор на протяжении 20 лет (с 15 и до 35) будет становиться победителем?
Георгий Урушадзе: Высоко сидите, далеко глядите. Такая ситуация теоретически возможна 🙂
Юлия Линде: В чём принципиальное отличие «Лицея» от почившего в Бозе «Дебюта»?
Георгий Урушадзе: Очень жаль, что работа «Дебюта» приостановлена, надеюсь, что премия будет жить. Отличия есть — и в принципах отбора (в «Лицее» они жёстче), и в работе по продвижению лауреатов. Но в «Дебюте» зато больше номинаций.
Юлия Линде: В прошлом году кто-то из членов жюри (уже не вспомню, кто) заметил, что сейчас очень мало авторов пишет о современности, в то время как издателю очень нужны такие произведения. Скажите, пожалуйста, чего ещё, по Вашему мнению, не хватает современной литературе, каких жанров, каких тем.
Георгий Урушадзе: Юмора не хватает, хорошей фантастики, просветительских книг. Но не будем жаловаться — российская литература каждый год создаёт большие книги. Прочитаем хотя бы их.
Юлия Линде: Во втором сезоне «Лицей» стал ещё теснее сотрудничать с «Ридеро», авторам предлагается загрузить тексты на платформу издательства или же прислать по старинке почтой. Планируется ли в будущем принимать произведения только через «Ридеро»? Не вызовет ли это сомнения у авторов, ведь тексты будут считаться опубликованными, и авторы, не ставшие лауреатами, уже не смогут отправлять их на другие конкурсы, где принимают только не опубликованные произведения или же опубликованные в течение года (тут придётся поторопиться). Не получится ли «Пан или пропал»?
Георгий Урушадзе: Пока есть желающие отправить обычной почтой — мы будем принимать посылки и бандероли. Вот только что 7 кг с почты в офис доставили.
А «Ридеро» большое спасибо за внедрение новых технологий в премиальный процесс.
Что касается работы с загруженными книгами: вы ошибаетесь, книга не будет опубликована без желания автора. После загрузки в личном кабинете автора появляется свёрстанный текст, его можно сразу отправить экспертам «Лицея». Вывешивать ли в сеть, печатать ли тираж — выбирает сам автор. Права тоже остаются у него.
Юлия Линде: Какая книга, вышедшая в предыдущем году, Вам больше всего понравилась и какую книгу 2018 года Вы особенно ждёте? (Сборник «Лицея» не считается! :))
Георгий Урушадзе: «Петровых в гриппе» я уже тут называл. По-моему, одна из лучших книг года. Из финалистов «Лицея» — Кристина Гептинг, Мария Мокеева, Сергей Кубрин, Евгения Некрасова и другие. А жду, действительно, сборник «Лицей. Второй выпуск». Очень интересно, кто окажется в финале. Пока поступило 270 работ, есть ли среди них будущие лауреаты?
Юлия Линде: Какой образ Пушкина соответствует духу премии? Что важнее — традиция или смелое новаторство? Как Пушкина представляете Вы?
Георгий Урушадзе: В отличие от этого портала, Духа Премии у нас нет. Может, стоит завести?
Или сразу двух — Дух Традиции и Дух Смелого Новаторства. Пусть спорят. [Дух портала – аккаунт, под которым работает редактор сайта «Хороший текст»]
Евгения Ч.: Планируется ли продолжать сотрудничество с Редакцией Елены Шубиной или в этом году лауреатов издаст другое издательство?
Георгий Урушадзе: Я через свою страницу на фейсбуке обратился ко всем издателям: мы готовы рассмотреть все предложения.
Александр Мурдазашвили: Георгий, пишете ли вы сами? Так сказать, понимает ли создать премии авторов изнутри?
Георгий Урушадзе: В 23 года я написал книгу — документальное исследование нескольких эпизодов российской истории.
Андрей Шувалов: На какую премию приходят тексты более высокого качества? «Большая книга» или «Лицей»? Где застой? А где свежее дыхание нынче? У молодежи или, как ни странно, у тех, кто постарше?
Георгий Урушадзе: На любую открытую премию приходят тексты разного уровня. В Коротком списке оказываются тексты очень качественные. Прошлогодних финалистов «Лицея» легко представить и в финале «Большой книги».
Ирма Арутюнян: Хочу задать вопрос следующим образом, попросить вас дать свое мнение.
Вот Галина Юзефович пишет:
«Попыталась выделить для себя критерии успешности (или «авторитета») литературной премии. Мне кажется, что таких критериев четыре:
1. (самый главный) Способность сформировать определенный канон. Ярче всего это видно на примере Букеровской премии (ну, было видно до последних двух лет), которая задает довольно четкий стандарт «букеровского романа» — иногда прямо-таки гротескный (как в не любимом мною романе Шигози Обиомы «Рыбаки», написанном будто бы по учебнику «Как получить Букеровскую премию и не устать»), но в целом живой, плодотворный и продуктивный.
2. Стабильность и ясность концепции (премия, которая меняет стандарты каждый год , вручается с перерывами или в которой декларируемые ценности сильно отличаются от результата, едва ли будет успешной и авторитетной).
3. Существенное влияние на тиражи — ну, тут все ясно.
4. Влияние на репутацию писателя (если после вручения премии писатель становится звездой более, чем на 15 минут).
Если так мерить, то у нас в стране, пожалуй, нет ни одной по-настоящему успешной литературной премии, как ни грустно».
Согласны ли вы с этим? Можно ли так подходить к оценке премий? И почему «у нас в стране» опять все не так как надо?
Георгий Урушадзе: Почему не так, как надо? «Большая книга», «Лицей», «Книгуру» как минимум отвечают пунктам 2, 3 и 4. О пункте первом интересно поговорить более подробно с литературными критиками.
Ирма Арутюнян: И еще вопрос. несколько наивный. О чем сегодня нужно писать, чтоб ы получить литературную премию, как вы думаете? Куда еще не ступала нога человека-писателя?
Георгий Урушадзе: Ирма, лично мне не хватает юмора, новой задорной пелевинщины и т.п. Одним из лучших романов прошлого года считаю «Петровых в гриппе». Но хорошо, что я сам не присуждаю премии и даже не отбираю работы в Длинный и Короткий списки. Результаты моего голосования на «Большой книги», кстати, никогда не совпадают с общей позицией ста членов жюри. И слава богу.
Николай Залесский: Если бы вы давали свою личную премию, какая книга бы её заслужила, из тех что были написаны за последние 10 лет?
Георгий Урушадзе: Могу назвать сразу несколько. Из прозаиков — «Свинцовый дирижабль 86-89» Ярмолинца, «Петровых в гриппе» Сальникова, «Пепел Анны» Веркина, «Синюю кровь» Буйды, «Женщин Лазаря» Степновой, «Полную иллюминацию» Фойера, «ЖД» Быкова, «Лёгкую голову» Славниковой, дал бы премию Дмитрию Данилову по совокупности, Глебу Смирнову за любовь к Венеции, Жвалевскому и Пастернак за детлит, Михаилу Бутову за вклад в формирование литературного канона … Остановлюсь, чтоб не обидеть других. Почти каждый писатель заслуживает премии.
Мария Голованивская: Георгий, здравствуйте! Что такое удачная судьба писателя сегодня? Соединились ли, наконец, признание и слава? Какой совет лично Вы даете лауреатам? Помогаете ли Вы им «после премии», есть ли у Вас любимчики?
Георгий Урушадзе: Мария, добрый вечер. Помогаю, и любимчики есть — после того, как премия вручена, я расслабляюсь и высказываю личную позицию. До вручения — ни-ни, все равны.
Удачная судьба… Писателю на самом деле не нужно много. «Как будто будет свет и слава, удачный день и вдоволь хлеба». Наша работа не столько в том, чтоб помочь писателю, сколько в том, чтоб как можно больше читателей узнало этого самого писателя.
Андрей Шувалов: Как вы думаете, сколько вообще больших премий должно быть в стране? 2-3? Тысяча?
И есть ли кому эти премии давать? То есть понятно, что раз в год найдётся одна книга, которой можно дать или действительно достойная, а вот так чтоб горячая конкуренция, драки судей, сложный выбор из 40 лучших! С этим ведь проблемы. Писателей, кажется, совсем мало. Или это не так? Как это видит премия?
Георгий Урушадзе: Сейчас премий несколько сотен. Пусть расцветают все цветы. Лишь бы не было одной-единственной премии.
Напоминаем, что приём работ на премию «Лицей» продолжается до 28 февраля 2018 года.
С этого года премия «Лицей» сотрудничает с «Хорошим текстом» – один из финалистов 2018 года получит грант на обучение в одноимённой Школе литературного мастерства.